Христианство принципиально расходится с миром сим в вопросе цели человеческой жизни.

Мир сей, суть которого заключается в страстных привязанностях к материальному земному существованию, видит цель человеческой жизни – в счастье.

Счастье понимается как мирское, земное благополучие, то есть обладание человеком всевозможными земными благами – здоровьем, достатком, семьей, успешной карьерой и т.п.

Счастье принципиально временно, непрочно и ограничено по своим началу (рождение) и концу (смерть).

Светская литература, философия в один голос говорят об иллюзорности человеческого счастья, о том, что оно всегда отравлено страхом страданий и смерти. Жизнь человеческая не бывает без страданий и смерти. Поэтому счастье – это, главным образом, надежда, мечта, фантазия, идеал, но не реальная данность человеческого существования. Земной человек есть глубоко несчастное существо, мечтающее о счастье, но так его и не достигающее.

Сама мысль о счастье делает человека ещё более несчастным, несчастнее даже животных, которые просто не знают о счастье и потому воспринимают жизнь без рефлексии, страхов и ожиданий, такой, как она есть.

Парадоксом является не то, что человек несчастлив, а то почему при столь плачевных условиях своей жизни он упорно исповедует возможность счастья, верует в него вопреки всем противоречащим ему условиям.

Наличие в человеке неизбывной веры в счастье с богословской точки зрения можно объяснить тем, что его идея является свидетельством, тенью, образом, отпечатком, знаком, символом иной, не земной, вечной реальности.

Эта иная истинная реальность в Священном Писании и православном богословии называется блаженством.

Если счастье – это обладание временными, тленными, смертными, мирскими благами, то блаженство есть обладание вечными, нетленными, бессмертными, духовными, божественными благами и самими источником этих благ – Всеблагим Богом.

Главным образом, таким божественным благом является нетварная  благодать или сила Божия, которая очищает, исцеляет, преображает, приобщает и соединяет человека с Господом.

Непосредственным следствием пребывания благодати в человеке является опытное состояние блаженства, которое выражается в несказанных, небесных, духовных покое, мире с Богом и ближними, кротости, вседовольстве, благодарении и радости.

Делая человека блаженным, благодать Божия делает его гражданином Царствия Божия уже здесь на земле. Оставаясь на земле, облагодатствованный, блаженный человек уже не боится смерти. Он без сомнения надеется на вечную блаженную жизнь с Богом и потому даже желает побыстрее отойти ко Господу.

Это состояние святые отцы также называют обожением или вечноблаженной жизнью в неизменном единстве со Христом. Состояние блаженства – это состояние христианского совершенства или святости. Блаженство – это удел святых. Все святые – блаженные, все блаженные – святые. Святость и блаженство суть синонимы христианского словаря, которые указывают на разные стороны одного и того же – цели человеческой жизни. Если блаженство акцентирует на обладании человеком благом или добром от Господа, то святость – на его просвещении светом Божиим.

Весь путь христианской жизни направлен к блаженству как своей цели и смыслу. Всё Божественное Откровение, догматические и канонические истины, церковная иерархия, Священные Таинства,  нравственные заповеди и добродетели суть средства приобретения Божьей благодати и достижения блаженства. Собственно Церковь Христова существует для того, чтобы делать нас блаженными, приводить нас к блаженству при нашем свободном согласии и активном содействии. Именно для этого Господь сообщил Церкви все её духовные богатства, сделал её Сокровищницей благодати и Лечебницей духовных болезней.

Учение о блаженствах – это сердцевина Нагорной проповеди Спасителя (Мф. 5-7), которая в свою очередь является сердцевиной всего Его нравственного учения. Можно сказать, что евангельские заповеди блаженств (Мф. 5:3-11) – это святая святых этического учения Христа.

Таким образом, быть христианином значит отвергнуть счастье, как цель человеческой жизни, и, пользуясь всеми благодатными церковными средствами, устремиться к вечному духовному блаженству по примеру святых и Самого Господа.

Иерей Тарасий Борозенец